Зимний юго-запад 2017. День четвертый. Остальное

...тянулись гладкие песчаные холмы. Они налезали друг на друга, образовывали гребни и жирные круглые складки. Они были чудесно и ярко раскрашены природой в синий, розовый, красно-коричневый и палевый цвета. Тона были ослепительно чисты. Ильф и Петров "Одноэтажная Америка"

Каждый желает знать

После Paw Hole мы направились в щелевой каньон под названием Wire Pass. Дело в том, что Игорь любит щелевые каньоны, а именно этот находится совсем рядом, он короткий, с легким доступом и хвалимый как в Photographing the Southwest, так и на многих сайтах в сети.

Wire Pass вливается в самый длинный щелевой каньон в мире Buckskin Gulch, поэтому через него уходят группы в многодневные походы, а еще путь к нему начинается от того же места, что и маршрут на Волну - недалеко от северного конца House Rock Valley Road. Там сделана большая (и весьма платная) стоянка, развешены карты и описания и расставлены указатели.

Мы на стоянку приехали с юга и по пути увидели очень красочные холмы-осыпи-badlands справа от дороги на некотором отдалении. Я про них читала на сайте TheWave.info, где они делят страницу с Old Paria Movie Set и называются House Rock Clay Beds, что приблизительно можно перевести как "глиняные ложа".

Правда, тамошние фотографии на меня впечатления не произвели, поэтому эти осыпи в наш изначальный список не попали.



А зря! Живьем они весьма хороши. Я их и из движущейся машины щелкала и даже на обочине останавливались, но решили все-таки пойти в каньон. ( И что же было дальше? )

Ссылки:

• Единственная ссылка на House Rock Clay Beds на сайте TheWave.info
  
• Не привлекшие меня фотографии оттуда же
  
• Wire Pass на americansouthwest.net
  
• Он же на AllTrails.com
  
• Подробное описание тропы с фотографиями
  
• И еще одно
  
• А на TripAdvisore самые свежие комментарии о состоянии маршрута.

У Гальяни иль Кольони

В дивной путевой заметище lucas_v_leyden'a много чеканных фраз. Вот эта

...если вдуматься, лучшее, что может быть на свете – это апельсиновое дерево с созревшими плодами, а из того, что придумало темное и беспокойное человечество – разве что обезболивающие и литература.

естественнейшим, хотя и антонимичным образом срифмовалось с неоднократно цитируемой Ольгой Седаковой

...нравится не сладкое, а крепкое, как может нравиться болеть или быть в плену, как Пушкину нравилась поздняя осень и чахоточная дева. Странствие и болезнь — лучшие из дней нашей жизни, заметил меланхолический библейский автор, «ибо скоро проходят». И потому еще, что в такие времена можно утешаться собственной невинностью: больше сейчас ничего не придумаешь, ход событий целиком взят из твоих рук. Если жизнь есть сон, то эпизоды болезни снятся на шаткой верхней полке.



Там, впрочем, много еще чего есть. ( Ну, например )