squirella | Таос и Высокая Дорога (Reply)

Был серый зимний денек. Внезапно посыпался снег, и вскоре все побелело – и удивительные куполообразные печи, и несколько голых деревьев, похожих на окаменевшие дымы, и вся бедная крестьянская площадь.

Ильф и Петров "Одноэтажная Америка" (и дальше тоже)

В Таос стремилась я. В детстве я многократно перечитывала "Одноэтажную Америку", и описание Таоса врезалось в память навсегда - и визит к индейцам-пуэбло, и случайная встреча авторов с бывшей женой русского художника Николая Фешина. И все это казалось абсолютно экзотическим и невозможным. Поэтому, когда мы собрались в Нью-Мексико первым (ну, ладно, привираю - вторым) в списке оказался Таос.

Как и во времена поездки Ильфа и Петрова, Таос остался крошечным. Сейчас там живет всего лишь около 6 тысяч постоянных обитателей. И при этом городок весьма известен. Чем?

Во-первых, в паре миль от его северного края находится одноименное пуэбло - поселение индейцев, состоящее из больших коммунальных саманных зданий. Живут они там с незапамятных времен. Испанцы, прибывшие в Нью-Мексико в 1540 году застали пуэбло на его теперешнем месте. А сам Таос был основан испанцами около 1615 года под именем Дон Фернандо де Таос. Википедия утверждает, что слово "Таос" пришло из языка местных индейцев и означает красные ивы, в изобилии растущие в округе.

Во-вторых, Таос известен своей культурной жизнью. В первой половине XX века процветала Таосская колония художников. Сейчас их в городе тоже немало, но звезд мировой величины не наблюдается. В Таосе имеются три художественных музея. Количество же студий и галерей зашкаливает.

В-третьих, зимой там катаются на горных лыжах. К востоку от города есть несколько вполне приличных курортов.

Нас же лыжи в эту поездку не интересовали, из музеев собирались лишь в музей Меллисент Роджерс, посвященный культурам американского юго-запада, а вот пуэбло было обязательным.

В него-то мы и направились с утра пораньше. Вчерашний вечерний снегопад продолжался и ночью, и заснеженный пейзаж был суров и меланхоличен.

Через две мили мы оказались у въезда в деревню индейцев пуэбло, единственного из индейских племен, которое живет на том месте, где оно жило еще до появления в Америке белых людей. Все остальные племена согнаны со своих территорий и перегонялись по нескольку раз на все худшие и худшие места. Пуэбло сохранили свою старинную землю только потому, как видно, что в ней не нашлось ничего такого, что вызвало бы интерес белого человека, – здесь нет ни нефти, ни золота, ни угля, ни удобных пастбищ.

Дорога к индейцам шла вдоль поросшего ивами и тополями ручья меж заснеженных полей и лугов под чрезвычайно низкими и мрачными тучами.

На въезде в пуэбло надо купить входной билет (в нынешние времена этим заведует не вождь племени, а туристическая контора, принадлежащая, впрочем, все тем же индейцам).

Тропинка от стоянки ведет мимо кладбища. Зайти туда нельзя, но заглянуть сквозь ограду можно.

Кто ты Сезариол Луян?

А вот и деревенская церковь. Хоть что-то изменилось со времен Ильфа и Петрова. Индейцы носят обычную рабочую одежду, а не национальные одеяла. Они заняты. Разгребают дорожки от снега. К посетителям относятся спокойно-равнодушно. Веселые собаки все так же носятся кругами и ловко взбегают по приставным лестницам, а вот поросят мы не видели.

Вокруг нас стояли удивительные дома. В деревне живет около тысячи человек, и все они расселились в трех домах. Это громадные глиняные здания в несколько этажей, составленные из прилепленных друг к другу отдельных комнаток. Дома подымаются террасами, и каждый этаж имеет плоскую крышу. Этажи сообщаются между собой приставными деревянными лестницами, обыкновенными, наспех сколоченными лестницами дворницко-малярного типа. Раньше, когда пуэбло были независимы, все племя жило в одном колоссальном глиняном доме. Когда лестницы убирали внутрь, дом превращался в крепость, выставившую наружу только голые стены. Так живут и сейчас, хотя обстоятельства совсем переменились.

И вот он большой дом. Состоит он из индивидуальных двухкомнатных "квартир", и его исходное предназначение - оборона. Когда приближались враги, все племя собиралась на верхних этажах и внешние лестницы убирались.

Сейчас на землях Таосского пуэбло живет около 1900 человек (около 4500 во всей резервации). Многие из них имеют обычные, более-менее современные дома, разбросанные по пастбищам и предгорьям, где они живут летом, перебираясь в Большие дома на зиму.

Разговор этот мы вели, стоя у ручья, протекавшего между домами. Широкое бревно, переброшенное через ручей, служило мостом. Ничего не напоминало здесь о тысяча девятьсот тридцать пятом годе...

И за прошедшие шестьдесят два года здесь мало что изменилось. Вот тот самый ручей с громким именем Рио-Пуэбло.

И сами Большие дома - многоэтажные саманные здания. В среднем два-три этажа, но бывает и пять в центральной части.

Из соседней столь же ярко-голубой двери выскочила молодая женщина в халате, сунула кастрюльку в сугроб остывать и юркнула обратно.

И все, как писали Ильф и Петров - и заснеженные куполообразные печи. И странные ограды из высоких прутьев.

А это окно церкви, приукрашенной к рождеству. Здание было еще закрыто, когда мы уезжали, а вот дорожки уже были расчищены.

А мы сделали остановку в центре Таоса. Ни музеи, ни галереи еще не открылись - полюбоваться можно было лишь на вязаную инсталляцию и красного коня во дворике какой-то галереи.

Ну, и на сам городок.

Вязанки сушеных перцев - более постоянный элемент пейзажа, чем снег.

Но и снег, свежевыпавший и почти нетронутый, выглядел необходимым в это хмурое утро. Хотя он уже начал подтаивать, на ветвях его заметно меньше, а под ногами, там где пришлось переходить дорогу, - глубокая грязная каша в лучших традициях сибирских оттепелей.

К сожалению, мы не могли дожидаться открытия музеев (в следующий раз - обязательно!), этот день был распланирован довольно плотно. Необходимо было попасть в место по имени Скалы-Шатры, но сначала проехать с остановками по Высокой Дороге.

Что же такое Высокая Дорога в Таос (High Road to Taos)? - Это один из возможных способов добраться из Санта Фе в Таос (в нашем случае в обратном направлении). Быстрое шоссе идет вдоль реки Рио-Гранде, а высокая дорога поднимается в горы Крови Христовой (Sangre de Cristo Mountains) и там ведет от одной индейской деревушки до другой.

Пишут, что эти поселения, возможно, наиболее сохранившиеся места испано-индейской культуры. Местные жители укоренены в этой негостеприимной земле с XVIII века, и с тех же времен стоят по деревням глинобитные католические церкви характерного архитектурного стиля. Именно они нас и интересовали.

Также на Высокой Дороге находятся несколько деревень-пуэбло (куда мы не поехали) и паломническое чудотворное место в Чимайо (а вот туда мы ненадолго заглянули, и там было интересно).

И конечно же виды! С высоты можно увидеть две или три разновысоких горных гряды, плато перед собой, долину внизу между гор, облака на двух уровнях и попытаться все это вместить в кадр.

Выходя из Таоса Высокая Дорога поднимается в лесистые горы. Где-то там мы останавливались на обочине, видно было было хорошо и далеко, а вот снять толком не вышло.

Затем дорога разветвляется. Прямо шоссе продолжает подниматься к горнолыжным местам и невысокому перевалу за ними, откуда бы мы могли въехать в Таос предыдущим вечером. А Высокая Дорога поворачивает направо на юг.

Первая остановка в местечке Лас Трампас (Las Trampas). Вот ее известная церковь San José de Gracia de Las Trampas. К сожалению, и она, и все другие церкви на нашем пути были закрыты этим утром.

Интересное сочетание символики в рождественском убранстве - и крест, и пятиконечная звезда.

Следующая останока - Тручас (Truchas). Эта деревня лежит вроде бы на равнине. Но это самый край плато, резко обрывающегося прямо за домами.

Это не сельские дымы на заднем плане, а облака, встающие из пропасти. Есть и вполне обычные облака сверху.

А между двумя слоями облаков - горы повыше. Насколько я понимаю, их тоже зовут Тручас (Truchas Peaks), а само это слово означает "форель" на испанском.

Это просто детали обычных домов рядом с довольно старой, но не фотогеничной и опять же закрытой церковью по имени Nuestra Señora del Sagrado Rosario в Тручасе.

И еще один многоплановый вид с обочины.

И вот мы уже в Чимайо. Вот знаменитое святилище El Santuario de Chimayo, построенное на месте, где когда-то местный священник вырыл чудотворное распятие Our Lord of Esquipulas.

Сама церковь довольна мала, но вокруг нее вырос оживленный паломнический центр, который называют Американским Лурдом.

За церковью стоит тоже небольшой монумент трех культур.

Божья матерь благославляет индейца, конкистадора и ковбоя.

Между церковью и ручьем парк. Каждое дерево и садовое строение увешено приношениями паломников.

Помимо могучих тополей еще и повсеместные кактусы-чола с можжевельником.

Рядом с главной церквью совсем крохотная, но отдельная часовня Святого Младенца из Аточи (Santo Niño de Atocha).

Внутри она тоже весьма интересна, но туда забегала только я одна, совсем ненадолго и ничего не снимала.

Увы, нам надо было ехать дальше. Высокая Дорога постипенно снижалась. Вот один из последних, еще высоких видов, а затем мы уже катим по равнине, через Санта Фе, не заезжая пока в него, к следующему месту.

Ссылки (много):